Ирония судьбы, или Как я вышла замуж за француза. Посвящается русским и французам, а также всем девушкам, мечтающим выйти замуж за иностранца… - Татьяна д'Анжели
Благодаря этому опыту во Франции и Италии у меня было достаточно материала для дипломной работы. Пусть мне приходилось постоянно учиться чему-то новому, много работать, готовиться к экзаменам, но всё складывалось само собой, как некий волшебный пазл.
Я уверена, что когда человек находится на правильном пути и в нужное время, и когда он действительно хочет чего-то добиться, то у него всё получается как по волшеству, естественно, не без усилий, но без особых непреодолимых преград. Так было и со мной, когда я чего-то очень сильно хотела. Каждый раз, реализовав ещё одну мечту или добившись желаемого, я вспоминала о девизе, написанном в педагогическом университете: «Мечты существуют, чтобы стать былью.»
Погрузившись в учёбу, я не заметила как пролетело время и подошёл момент развода. Мы должны были встретиться с бывшим мужем в суде в Версале, в сопровождении нашего адвоката. Изначально развод должен был состояться по взаимному согласию, но ввиду угроз смерти со стороны бывшего мужа, я прехала на машине в сопровождении Филиппа (на всякий случай), зашла со специального входа и меня тут же взяли под охрану полицейские.
Сначала решение о разводе было зачитано судьёй отдельно моему бывшему мужу, которого я не видела после нашей ужасной встречи. Затем его вывели из кабинета через другую дверь, и в кабинет судьи вошла я, где мне зачитали тот же самый текст. Нам предстояло зайти в кабинет судьи с двух разных дверей только на пять минут, чтобы нам объявили о разводе, причём нас должны были разделять полицейские.
В тот день мужа я так и не увидела, поскольку он наотрез отказался заходить в кабинет вместе со мной, и я услышала, как он кричал при полицейских и беременной судье, что если он меня увидит, то не сдержится и убьёт меня. В целях моей безопасности эта встреча была отменена судьёй, так как при таких условиях уже не могло идти и речи о разводе по взаимному согласию.
Я переборола страх и позвонила Франсуа, спросив его, почему он, такой логичный человек, ведёт себя так неразумно. Ведь разрушая наш договор развестись по взаимному согласию, после такого долгого ожидания финансовой помощи и свободной даты заседания, он тем самым способствовал поддержанию связи с ненавистным ему человеком – мною, в то время как я обязана была продолжать носить его фамилию.
Моя попытка убедить его оказалась провальной, так как в ответ на мои здравые аргументы на меня полились оскорбления и повторные угрозы. Я передала содержание этого разговора нашему адвокату, которая уже больше не могла нас представлять. Она посоветовала не оставлять без ответа эти новые угрозы, сделанные по телефону и в присутсвии судьи и полицейских, и подать новое заявление, что я и сделала.
Позже я узнала от нашего бывшего адвоката, что мой бывший муж был признан неспособным отвечать за свои действия и приговорён к принудительному лечению в психиатрической клинике. Это было указано в документе, хранившемся у адвоката. Меня же это никак не успокоило. Это означало, что человек может безнаказанно угрожать кому угодно. С другой стороны, успокаивал меня Филипп, и мне искренне хотелось в это верить, что угрозы Франсуа были следствием вспышки ревности и ярости от беспомощности спасти разрушенный брак.
Мне пришлось начать всё сначала: взять собственного адвоката, оплатить его услуги и ждать 2 года, после чего собрать все доказательства того, что я жила всё это время отдельно, и только после этого получить развод. Собрать доказательства было нетрудно, но было невыносимо долго ждать эти два года, продолжать носить фамилию человека, который желал мне зла и не иметь возможности её сменить. После развода я с удовольствием сменила бывшую замужнюю фамилию на свою девичью и только тогда смогла перевернуть страницу.
Между делом, ожидая пока пройдут 2 года, я продолжала жить у Филиппа. Я благополучно закончила учёбу и успешно сдала все экзамены, благодаря его неоценимой поддержке. Я мысленно и с неописуемой гордостью добавила мой французский диплом к списку сбывшихся желаний и приготовилась начать новую работу в международной экспортной фирме, занимающейся винами.
Мне предложили постоянный контракт, даже не дожидаясь официальной выдачи диплома, которая должна была состояться в октябре – ноябре. Мои коллеги были замечательными людьми (мне всегда везло и везёт на умных, добрых, отзывчивых людей), с которыми мне было очень интересно работать. Сначала было непросто и мне пришлось многому научиться.
Мне предстояло всё с нуля узнать про вина, но я чувствовала себя уверенно уже потому, что я разбиралась в логистике, благодаря французскому образованию, и говорила на трёх необходимых языках: русском, французском и итальянском. Английский мне пригождался для переводов и написания мэйлов.
Я искренне любила эту работу и шла на неё как на праздник. Я не задумывалась ни о выходных, не считала времени и совершенно не жила в ожидании каникул. Я ещё больше сблизилась и подружилась с Викторией, которая также работала ассистентом по экспорту. Моя зарплата хоть и не была очень высокой по французским меркам, но я зарабатывала почти вдвое больше, чем до начала учёбы и мне с трудом верилось, что я получаю зарплату, о которой не могла даже мечтать ещё год назад!
Это был значительный прорыв вперёд. Теперь я могла ни в чем себе не отказывать и покупать всё, что хотела. Я участвовала в расходах по квартире, оплачивая коммунальные расходы и энергию по нашему договору с Филиппом, и мы оплачивали питание каждый по очереди через неделю, что меня очень устраивало.
Лишения и страх были позади, благодаря моим усилиям и терпению. Я была безумно благодарна жизни за этот шанс перейти на новый уровень. Пусть я уже не была арт-менеджером казино, но я перешла с уровня ресепшен до ассистента по экспорту французких и итальянских вин и очень гордилась собой и своей новой работой.
Каждый день мне приходилось общаться на французском и итальянском с производителями вин, на русском с импортёрами России, реже Украины и Казахстана, а также с балтийскими транспортёрами. Я чувствовала себя нужной и видела результат своего труда. Благодаря совместной работе, заказы увеличивались и продвижение луарских вин в России было безумно интересным и творческим занятием.
Дома всё также было отлично. Филипп обращался со мной, как с принцессой. Он дарил мне подарки и цветы, ходил со мной в театр, кино, ресторан, мы вместе занимались спортом, катались на внедорожных велосипедах по лесу, когда стояла хорошая солнечная погода, вместе бегали, готовили ужины, ходили за покупками, делали друг другу массажи.
Он вставал и уходил на работу раньше меня, и каждое утро я находила на столе приготовленный завтрак и записку с нежными словами. Каждые субботу и воскресенье в течение почти 2,5 лет, что мы прожили вместе, он приносил мне в постель завтрак со всем тем, что я любила есть утром. Он дожидался пока я высплюсь и приносил мне уже приготовленный заранее завтрак.
Одним из самых трогательных моментов в его отношении ко мне было то, что он незаметно покупал необходимые мне средства по ежедневному уходу, такие как жидкость для снятия макияжа или лака, ватные круги, крем для рук и гигиеническое мыло, и они появлялись на тумбочке в ванной, как по волшебству, когда предыдущие уже почти заканчивлись. Такое внимание к моему комфорту, вплоть до мелочей, его желание сделать меня счастливой, наполняло меня бесконечной нежностью по отношению к Филиппу.
Я отлично ладила с его дочками и заботилась о них, как о своих детях: делала им маникюр, мыла и причёсывала их. Кудрявой дочке я выпрямляла утюжками волосы, а той, у которой они были прямыми, делала красивые кудри. Девочки обожали меня и часто говорили, что любят меня. Мне это было очень приятно.
За всё 2,5 года у нас с Филиппом было только два неприятных момента. Дело в том, что когда он приютил меня, то речь шла о 2—3 месяцах, пока я не найду что-нибудь другое, более
